За полученную милость

В больницу привозят человека в критическом состоянии после попытки самоубийства. Пока врачи бьются над возвращением Бенедетто Паризи к жизни, разворачивается череда его воспоминаний. Детство в набожной сельской общине без родителей, на попечении тети, сформировало в нем стойкое чувство вины за проявления плоти, а стечение обстоятельств заставило взвалить на себя бремя «особенности». Строгое католическое воспитание в монастыре сделало его неприспособленным для общественной жизни и романтических чувств. Оставаясь напуганным божественной карой ребёнком, взрослый Бенедетто страдает от невозможности найти баланс между телесным и духовным. Знакомство с чудаковатым фармацевтом-атеистом Оресте, обладателем возмутительного для маленькой провинции мировоззрения, дарит измученному религиозными угрызениями совести Бенедетто сочувствие и поддержку отца, которого он отчаянно ищет в Боге. Исцеляющие отношения с его чудесной дочерью Джованной, непонятные для окружающих своей свободой, не остановят израненную душу перед последним испытанием веры… Нино Манфреди входит в число выдающихся актеров, наравне с Альберто Сорди, Марчелло Мастроянни и другими, определявших облик итальянской комедии. Его провинциальное происхождение накладывало отпечаток на тот уязвимый и скромный стиль, в котором он преподносил эмоции на экране, что отражает и сыгранный им персонаж Бенедетто, трогательный во всех его колебаниях и неловкости. С той же человечностью Манфреди выступил как режиссер и сценарист в своем единственном фильме, получившем награду за лучший дебют на Каннском фестивале 1971 года. Эта работа, основанная на личном опыте католического воспитания, подающая серьезные темы с нежной комичностью и талантливо экспериментирующая с визуальной образностью, представляет красивое и тонкое размышление об амбивалентности религии. Отстаивая свободу воли перед лицом социальных и конфессиональных догм, Манфреди не осуждает религию как таковую, но — с мягкой иронией и уважением к любой вере — предостерегает от её институциональной, ограничивающей интерпретации, препятствующей естественной эволюции духа.